К Тени приближался чей-то силуэт, вырисовывая образ девушки.

- Ты мне снишься, мне снится, что я в этом Городе ищу свою тень, - к Тени обратилась веселая девушка со станом, напоминающим песочные часы.
- Я Тень, и я здесь наяву, ищу того, кто утратил меня. – ответила Тень незнакомке с осиной талией, - но ты менее материальна, чем я, а поэтому я не могу быть твоей Тенью. Ты словно соткана из ткани сновидений.

- Значит, свидимся наяву. – девушка засмеялась и побежала куда-то в переулок.

…Бездомная Тень искала себя, не зная, чья она тень, и идя дальше по извилистым улочкам похожим на русла высохших рек, увидела у фонтана человека со скрипкой, который ловил лучи месяца и натягивал струнами на инструмент. «Я ищу того, кому не хватает тени». – сказала Тень музыканту. «Занято, занято, занято». - ответили триголосьем погожим на эхо тени Музыканта, скрипки и фонтана и каждый булыжник на дороге прошептал: «Занято, занято, занято». «Дай мне свои воспоминания и я покажу тебе, где искать». – обратился Музыкант, и Тень, которая все время сохраняла антропоморфные очертания, вытянула из сердца горсть похожей на алмазную – пыли. Музыкант взял в ладонь эту пыль и дунул так, что сверкающий порошок попал на скрипку, и затянул адажио, от которого заплакали камни на дороге. И полились дождем на местных жителей вырванные с контекста воспоминания Тени: танец, кружение, звезды; улитка, ползущая по радуге; серый потрескавшийся, как лицо старика – асфальт; небо полдня и молния полуночи. На коде, похожей на угасание фейерверка, скрипач показал смычком – «туда»! И Тень пошла по улице в указанном направлении сквозь поток прохожих. Всюду у людей, кошек, собак, птиц, деревьев и всего остального была своя тень…

Тень услышала неподалеку, старческие, но весьма бодрые голоса, которые по мере приближения Тени к площади впереди слышались все отчетливее:
- Белый Конь берет Черного Коня.
- Алиса идет на d8.
На скамейке сидели двое: старуха в пиратской треуголке со сложенными крыльями за спиной и седой маленький старичок с аккуратной бородкой и играли в шахматы при тусклом неверном свете молочных и аквамариновых фонарей.

- Я, дух этого славного Города, когда-то проиграл в карты Старику Время, однажды забредшему сюда, - обратился к пришедей старик, - тень от городских солнечных часов, и весь Город застрял в густой и вязкой ночи безвременья, словно мошка в янтарной смоле. Ночь эта длилась бы полторы вечности, если б ты не забрела сюда, ведь в этих часах спит Время Города, которое только ты можешь разбудить.
- Мы тебя ждали – сказала старуха и взмахнула огромными ангельскими обскубаными крыльями, так, что посыпалась листва. - А ты, старый хрыч, когда бросишь-то играть в азартные игры?
- Не бузи, Юго- Западный Ветер… - пожурил Хранитель Города старуху, пряча изломанные улыбкой тонкие губы за ладонью – да, мы тебя очень ждали, и особенно ждали твоего появления эти солнечные часы. – Старик указал на большие, заросшие чем-то ползучим, высокие часы, на которых лежало человеческое тело.

Солнечные часы в центре площади, увитые кучерявым душистым хмелем, видели сон… Тень подошла к ним, и склонилась над спящей девушкой с тонкой талией, чтобы поцеловать её, Городское Время и стать единым с часами. Дух Города радостно подпрыгивая, захлопал в ладоши и достал отрывной календарь, старуха – Юго- Западный ветер крутнулась на месте, а Время Города просыпалось, и просыпалось драгоценными крупицами в песочных часах из одной колбы в другую, на радость горожанам; Время Города протирало глаза, стряхивало остатки сна и остатки хмеля с часов, чтобы проклюнулось Солнце желтым птенцом сквозь скорлупу горизонта и начала ползти по кругу полоска тени…